Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
30.9.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[06-08-05]
"Энциклопедия русской души"Чудеса в решетеВиктор Ерофеев: Сегодня у нас в гостях человек, который умеет делать чудеса - Амаяк Акопян. Здравствуйте, Амаяк! Амаяк Акопян: Приветствую Вас, драгоценные алмазы моего сердца! Виктор Ерофеев: ...И священник, отец Тимофей Подобедов. Тема передачи - чудеса в решете. Но что значит - чудеса в решете? Позвольте, дорогие радиослушатели, я объясню, что я хочу в этой передаче услышать и о чем попросить поговорить наших гостей. Чудеса в решете - это не значит только сказки. Это значит, что наш народ, действительно, большое значение придает чуду и чудесам. Я недавно был в Праге. Иду по Карловой улице. Красивая, замечательная, старопражская улица. Там продают сувениры. На одной стороне улицы магазин с сувенирами чешскими, европейскими. Там - пивные кружечки. На пивных кружках нарисованы мужчины, женщины танцующие, старые города, люди, которые пьют то самое пиво, которое должно быть налито в эти кружки. То есть, нарисованы идеи и предметы материальной культуры. А рядом, напротив, магазин русских сувениров. Матрешки, шкатулочки. Я присмотрелся и вижу: тут материальная культура, а там Жар-Птица, зеркало волшебное и всякие другие вещи, которые напоминают нам о чудесном мире, о волшебном мире снов, видений, галлюцинаций. Но, прежде всего, мире чудес. То есть, русский человек без чуда, без понимания того, что чудо в жизни может помочь, вообще не существует. Меня это поразило, и я решил посвятить нашу передачу, именно, чудесам. У нас здесь будет два уровня. С отцом Тимофеем мне бы хотелось поговорить о чуде как явлении и религиозной и мистической жизни. А с господином Акопяном мы бы поговорили о том, можно ли чудеса делать в реальности. Вот такие наши программные установки. Отец Тимофей, давайте начнем вот с каких соображений. Как вы думаете, чудеса в религиозной жизни - это то, что существует в религиозной традиции, или они еще возможны и в будущем? Отец Тимофей Подобедов: Прежде всего, мне хотелось бы поразмышлять по поводу того, что русский народ делает сувениры на чудесные сюжеты, а чешский народ этого не делает. Если говорить о том, с какой первой литературой в своей жизни человек любой национальности сталкивается, то это сказка. В сказке всегда есть чудо. Первое, что маленький человек узнает, - это то, что чудо возможно. Виктор Ерофеев: Потому, что сказка - волшебная. Отец Тимофей Подобедов: Конечно. У любого народа. Не важно, какие там герои. И, потом, его всю жизнь начинают разубеждать, что это не возможно. Это очень не случайно и достойно большого внимания. Любого, не только религиозного человека, с первых дней жизни окружает информация о чуде. Виктор Ерофеев: А что такое чудо, с вашей точки зрения? Отец Тимофей Подобедов: Прежде всего, необходимо обратиться к терминологии. Религиозное чудо - это некое исключение из обычного хода событий, которое происходит по весьма важным мотивациям и соображениям. В Евангелии мы несколько раз сталкиваемся с тем, что когда Христа просят сотворить чудо, он этого не делает. При том, что его первое чудо носит весьма бытовой характер. Это Кана Галилейская. Это недостаток вина на свадьбе. И он говорит, что он не для этого пришел на землю. Но, тем не менее, по просьбе матери и по своему желанию он это чудо совершает. Виктор Ерофеев: В этом чуде есть просто человеческая щедрость. Отец Тимофей Подобедов: Я считаю, что чудо происходит только в том случае, если, действительно, есть в нем необходимость. Чудо - это акт любви. И любовь может творить чудеса. А если чуда хотят по соображениям любопытства, лени или просто скуки, то тогда оно не происходит. Виктор Ерофеев: Поэтому в сказке о рыбаке и золотой рыбке как раз есть идея того, что если чудо заставлять эксплуатировать, то тогда чудо кончается и все разваливается. И, все-таки, если брать приверженность нашего народа к чудесам. Откуда она? Не только же ведь от сказки? Может быть, еще и оттого, что в нашей жизни бывало так трудно, так тяжело, что реальными возможностями невозможно было спастись. Надо было во что-то верить, надо было верить в чудо? Отец Тимофей Подобедов: Виктор, не надо верить в чудеса. Они же происходят. Просто их нужно уметь видеть. Потому что одно и то же событие мы можем, в какой-то момент нашей собственной жизни, назвать чудом, а в другой момент это чудо не увидеть и сказать, что это совершенно обыденная история. Говорят, что самое великое чудо - это жизнь. Мы очень часто об этом слышим. Это правда. И с точки зрения науки, и с точки зрения нашего личностного восприятия. Есть моменты, когда мы счастливы, по разным соображениям - житейским, духовным, земным, материальным или возвышенным. Мы эту жизнь прославляем, мы верим, что это чудо. А в какой-то момент нам наша собственная жизнь не мила. Порою, люди даже думают о самоубийстве. Виктор Ерофеев: Люди даже начинают думать, что жизнь случайна, что они брошены во враждебный мир. Отец Тимофей Подобедов: Конечно. Хотя жизнь та же самая. Поэтому чудо - это то, что есть в жизни, но то, что нужно видеть. И с точки зрения религиозной, любое таинство, любое церковное действие - это чудо. Любая устремленность человека к высокому - это тоже желание чуда. Причем, не просто пустое желание, но желание, которое может в любой момент исполниться. Виктор Ерофеев: Амаяк, как вы дошли до такой жизни, что стали творить чудеса? Фокусы - это чудеса или это имитация чудес? Как началась ваша дружба с чудесами? Амаяк Акопян: В какой-то степени, моя жизнь и судьба были предопределены. Я родился в семье волшебника и чародея Арутюна Амаяковича Акопяна и пошел по его стопам. Но я бы хотел вот на что обратить ваше просвещенное внимание. У моего любимого, обожаемого мною поэта Давида Самойлова есть прекрасные белые стихи. И вот у него финальная строчка совершенно волшебная. Он пишет: "Ты в чудеса не веришь, оттого их у нас не бывает". Если позволите, в тональность нашего разговора, в русле ваших вопросов, небольшой анекдот. Изящный анекдот, ершистое дитя фольклора, как мы называем его, неувядающий литературный жанр. Кстати, Давид Самойлов обожал этот неувядающий литературный жанр. Умирает шулер, картежник, фокусник, аферист жуткий и возносится к небесам. Попадает в канцелярию Господа Бога. Тот его мгновенно, сразу же, отправляет в ад. Тот пробыл два-три дня и возвращается. - Господи, я не могу там находиться! Это какой-то кошмар, какой-то ужас! Во-первых, меня каждый день поджаривают на сковородке без масла. Потом, меня перебрасывают в огромный котел и там варят без картохи, даже, не подсаливают! Я там не могу находиться, пожалуйста, переведите меня в Рай. - Нет, нет, ты шулер, ты картежник, ты всю жизнь всех обманывал. Твое место, друг мой, твое место только в аду. - Хорошо, хорошо, я согласен, я согласен. Не буду спорить. Но у меня есть к вам предложение: давайте сыграем в карты. Если я проиграю, вы меня оставляете в аду, если я выигрываю, вы меня переводите в рай. Бог подумал и говорит: - Ну, хорошо, я согласен. Но учти, только без твоего шельмовства, без передерживания карт, без всяких фокусов!!! - Конечно, конечно, Господи, о чем вы говорите!? Только и у меня к вам большая просьба: прошу вас, только без ваших чудес. Чудеса, я больше чем уверен, творит Господь Бог в этой жизни. А все остальные ему подражают, имитируют чудеса. Я не исключаю артистов моего жанра, иллюзионистов, манипуляторов или, как нас еще в простонародье называют, престидижитаторы. Это более простое слово, которое вам, о драгоценные алмазы моего сердца, будет гораздо проще запомнить. Так вот, мы имитируем чудеса. Интерес к чудесам был всегда, во все эпохи, во все времена, у всех. Вы посмотрите, что творится сегодня, в наше время. Давайте окунемся в историю. Родиной, колыбелью иллюзионизма принято считать Древний Египет. Первая рецензия, написанная на папирусе, о выступлении мага-волшебника перед фараоном Хуфу, относится к 2800 году до нашей эры. Папирус сообщает, что некто чародей-волшебник Джеди вышел к великому фараону и к его свите и показал несколько чудес. Репертуар его тогда, видимо, не очень отличался от репертуара иллюзионистов сегодняшних дней. Он отрубал петуху голову, потом, отрубал голову утке, накрывал якобы волшебным платком, произносил нантрические, волшебные то бишь, слова и мгновенно сращивал тело петуха и утки с головой. И что вы думаете? Фараон его, спустя некоторое время, казнил. Почему? Потому что он не показывал иллюзионные шутки, он не показывал простые фокусы, головоломки, с которыми любой из нас готов согласиться и готов повторить потому, что это мило, это трогательно, забавно, прежде всего, это не омрачает наш разум. А он утверждал, что он миссия, что он творит истинные чудеса, что он приближенная к Господу Богу особа. Виктор Ерофеев: Вот грань. Можно говорить, что я имитирую чудеса. Это нормально. А если говоришь, что умеешь делать чудеса - это становится угрожающим. Амаяк Акопян: Кажется, что это богоотступничество. Посмотрите, что творилось чуть позже. У Джеди появились имитаторы, последователи. Фокусы использовали в самых различных целях. Для наживы, для карьеры, для тайных махинаций, для демонстраций чудес в храмах, чтобы вызвать у верующих религиозный экстаз. Многие храмы древнего Египта, Халдеи, Вавилона, были оснащены сложнейшими, для того времени, механизмами и аппаратами. Представьте себе, что на глазах у верующих, изваяние приходит в движение. Это 3000 лет до нашей эры! Из глазниц льются слезы. На алтарях трепетало пламя неугасимого огня. Оно само собой появлялось и не исчезало. Двери храмов открывались невидимой для всех рукой. А, порой, Боги обращаются к верующим, и этот глас божий приводит в смятение тысячи молящихся. И, позднее, ловкие и гибкие умы решили, разоблачив эти секреты, вынести их на площади. Начались аттракционы, шоу программы прямо для народа. Тогда этих ребят стала преследовать церковь, их сжигали на кострах святой Инквизиции. В средние века фокусников сжигали на кострах вместе с Лучилло Ванини и Джордано Бруно. Почему? Потому что иллюзионисты, шутники и манипуляторы попали под каток тех репрессий. Виктор Ерофеев: Амаяк, давайте послушаем священника. Что он нам скажет? Отец Тимофей Подобедов: Вы знаете, я очень не люблю стереотипов. Потому что это, прежде всего, не так. Надо различать магию и фокусы. Иногда хочется думать, что мы понимаем все, а люди до нас, которые жили в Западной Европе, в частности, в Средние века, не понимали они этого, не дано им было. Я в это не верю. Я верю в развитие технологий. В том числе, фокусов технологических. Но я не верю в то, что люди были глупее нас с вами. Естественно, и католическая церковь, и православная, и люди понимали, что есть большая разница между фокусом и магией. И магия, в этом отношении, - это гораздо более сложное явление и, в том числе, по своему внутреннему содержанию. Потому что, как сказал Амаяк, сотворить чудо - это божье свойство, и церковь это подтверждает. Сделать фокус - это искусство человеческое. Всегда, когда в православном богословии говорится о чуде, прежде всего, говорят о цели - зачем? Помочь кому-то? Да. Спасти кого-то? Да. Удивить? Для чего? Для того, чтобы, опять-таки, человек что-то понял. И это возможно. Ведь тот же Моисей, если говорить о Египте, вывел народ израильский, начав с чудес и через чудо. Разверзшееся море. Израиль вышел из Египта. Главное - цель. И, может быть, тот же самый фараон казнил того волшебника, потому что не было цели его чудес, и это наскучивало. Амаяк Акопян: Вы совершенно правы. Хорошо, другой пример. Возвращаемся почти к нашим временам. Был такой знаменитый иллюзионист Гарри Гудини, прозванный королем цепей. Сенсация 20-го века. Так трубили газеты. Гарри Гудини, американец, венгр по происхождению, затуманил взор, мысли и головы американцев и всех живущих на Западе, а потом в Европе. Он демонстрировал, как он утверждал, чудеса. Имел ли он на это право? Как вы правильно сказали, цель очень важна. Но для него цель оправдывали средства. Его заковывали в цепи и кандалы, надевали смирительную рубашку и сбрасывали с пирса в воду. И он, мгновенно, спустя 20-25 минут, появлялся над водой, потрясая цепями, кандалами и рубашкой. Было ли это чудо? Нет, конечно. Элементарный иллюзионный трюк. Но он выдавал это за чудо. Это элементарный фокус. У него были ассистентки. В прощальном поцелуе, перед сбросом в водоем, его возлюбленная-ассистентка передавала ему тривиальную отмычку, которой он под водой и пользовался. Он был прекрасный спортсмен. Этого у него было не отнять. Но однажды отмычка не перешла из уст в уста, оставив на дне морском тайны Гудини и женского коварства. Гудини постоянно твердил всем, и пресса это мгновенно подхватывала: я небожитель, я творю чудеса. Опять он акцентировал эту мысль в народе, в обществе, в прессе. У него был еще странный номер, смертельный трюк, который и по сей день повторяют иллюзионисты в Европе и на Западе. Его закапывали в могилу в гробу. Опускали гроб, забивали гвоздями (25 сантиметров каждый гвоздик), засыпали землей, и он находился под землей 7 суток. А потом раскапывали могилу, его поднимали, он живой и здоровый выходил. Иллюзионный трюк! Там был вырыт специальный проход, труба. А это был не гроб, а специальный иллюзионный аппарат-ящик, у которого откидывалась стенка. Он спокойно вылезал в трубу и переходил в тот отсек, где ему нужно было находиться. А там друзья в землянке его ждали, уже накрыт был стол. А потом он себя сжигал публично. Но вот я себе задаю вопрос. А почему он так рано ушел из жизни? Что произошло? А почему ему было неловко, не по себе? Что в этом плохого, говорить о том, что я блистательный мастер своего дела? Я хорошо владею профессией, я иллюзионист, я музыкант. А он утверждал, что он маг, чародей, волшебник и творит чудеса. Что происходит сегодня? Вы посмотрите, какое изобилие кудесников! Такое ощущение, что мы с вами живем в эпоху глобального непрофессионализма, это золотой век для шарлатанов, самозванцев и аккредитованных мошенников-фокусников. У меня ощущение, что мы живем в каменном веке. Какой там Древний Египет, прекрасный и цивилизованный, по тем временам! Я сам себе говорю: мой милый питекантроп, твой каменный век еще не закончился. Возьми каменный топор и пойди покажи пушистому, мохнатому мамонту фокус, или покажет он тебе, в конце концов. Выбирай. Всегда есть выбор. Мы раскроем любую газету, любой журнал, и что мы там увидим? Аршинными буквами реклама - маг, волшебник, чародей, потомственный целитель-целюлитель, как я их называю. Отвораживаю, завораживаю, творожники привораживаю. Верну мужа в семью, сексуальная привязка, адепт натуральной магии. Потрясающую фразу я прочитал в каком-то журнале: "Элитная коррекция кармы". Кто-нибудь из мудрых, уважаемых здесь людей может мне, человеку, который что-то понимает в этой профессии, объяснить, что это такое? Отец Тимофей Подобедов: Я хочу еще раз вернуться к терминологии. Вы прекрасно владеете технологией, и это то, что человеку дано. А вот в нашем сознании.... Амаяк Акопян: Это ловкость рук и никакого мошенничества. Отец Тимофей Подобедов: Человеческое сознание, прежде всего, хочет увидеть нечто за пределами возможных, на данный момент развития человеческого общества, возможностей, вот тогда оно говорит о чуде. Возьмите мобильную связь. Возьмите современные способы перемещения. Возьмите современные способы сохранения информации. То, что было совершенно немыслимым не то, что несколько веков назад, а несколько десятилетий назад, сейчас, в той же самой студии, мы совершенно свободно используем. Поэтому всегда в этом разговоре надо отличать подсознательное желание выйти за пределы возможностей, которых мы, собственно, и не знаем, и то, что находится в рамках сложных технологий, уникальных, элитных, как вы скажете, но доступных человеку. Амаяк Акопян: Это не я говорю. Это говорят люди, которые, якобы, творят чудеса. Виктор Ерофеев: У меня еще один вопрос к отцу Тимофею. Хорошо, а что тогда с белой магией и с черной магией? Разделяет ли эти понятия церковь? Отец Тимофей Подобедов: Церковь вообще не признает никакой магии, потому, что то понимание чуда, о котором мы уже говорили, - это церковное понимание. Потому что магия - это то, что вне Бога, это то, что человек хочет в себе. Виктор Ерофеев: Амаяк, вы что-то приготовили. У вас на столе лежит носовой платок... Амаяк Акопян: Я хочу развеять ваши сомнения на этот предмет, что такое чудо и что такое иллюзия, что такое манипуляция, ловкость рук. Вот простой фокус, трюк. Для демонстрации этого трюка вам понадобится несколько листочков бумаги. Вы их показываете близким и знакомым. Потом произносите магические волшебные слова. Кстати, это сакраментальные слова, и церковь их не приветствует. Особенно, абракадабра. Виктор Ерофеев: А что такое абракадабра? Амаяк Акопян: Это, если дословно с арабского, - тьфу, тьфу, свят, свят, свят. Магический щит, который защищает меня от дьявола. Я эти листочки аккуратненько собираю, произношу волшебные слова, дую обязательно (если не дунете, чуда не произойдет), а затем, мгновенно, показываю всем не удивление, что эти бумажки превратились в настоящие, зелененькие... Не мираж, не аберрация, а приятная галлюцинация. То есть, я создал иллюзию. Виктор Ерофеев: Амаяк показывает нам, как эти бумажки превратились в доллары. Я сижу рядом, меньше, чем в метре от Амаяка. Будем спрашивать, как это произошло? Амаяк Акопян: Расскажу. Все очень просто. Еще очень простой фокус. Я даю вам, чтобы вы посмотрели, взглянули, на этот футлярчик. Здесь никаких секретов. Виктор Ерофеев: Амаяк показывает маленькую продолговатую коробочку. Амаяк Акопян: Из своей коробки я достаю карту, которую вы должны запомнить и назвать радиослушателям. Виктор Ерофеев: Четверка пик. Амаяк Акопян: Затем я ту карту, которую вы запомнили, поместил на ваших глазах в коробочку. А затем коробочку со всей колодой и с этой картой я помещаю в футляр, произношу волшебные слова - сим салабим... Отец Тимофей Подобедов: Коробочка пуста. Амаяк Акопян: Нет ни коробочки, ни карт, ничего. Исчезла коробочка. Улетела. Ее и след простыл. Виктор Ерофеев: Дорогие радиослушатели, надо сказать, что мы не телевидение, это не видно, но это производит впечатление. Мы сидим с отцом Тимофеем рядом, все это происходит у нас на глазах. Наш продюсер тоже заинтересовался. Амаяк Акопян: Это простейшая манипуляция. Я прошу вас, Виктор, как можно крепче держать этот носовой платок. Затем я беру обычную английскую булавку, в которой нет никаких секретов. Я расстегиваю булавку, протыкаю платок, насаживаю ее на уголок. Теперь, без волшебных слов, перемещаю в другой конец моего не волшебного платка. Главное, чтобы мои иллюзии не мешали вашим галлюцинациям. Виктор Ерофеев: То есть получается так, что платок не разорван? Амаяк Акопян: Нет. Виктор Ерофеев: А булавка переместилась... Амаяк Акопян: А булавка переместилась из одного угла в другой. Отец Тимофей Подобедов: Но посмотрите на след, который остался на платочке. Амаяк Акопян: След остался, а дырочки-то нет. Виктор Ерофеев: А как он переместил? Отец Тимофей, какие у вас предположения? Отец Тимофей Подобедов: Есть, очевидно, некое внеатомное пространство.... Виктор Ерофеев: Рассказывайте, как можно из бумажек доллары делать? Вот подошла Маша, наш координатор, и Наташа продюсер - все заинтересовались. Амаяк Акопян: Следующий фокус. Для того, чтобы продемонстрировать этот фокус, вы берете любую купюру, ручку и протыкаете - делаете маленькую дырочку. Виктор Ерофеев: На моих глазах проткнули 500 рублей. Амаяк Акопян: Дальше я аккуратненько дую, прошу вас дунуть, и вы это с наслаждением делаете. Никаких дырочек! Я передаю купюру вам, отец Михаил, передаю ручку вам и прошу проделать это "чудо" самому. Отец Тимофей Подобедов: Наверное, с моей стороны стоило бы... Амаяк Акопян: Иллюзионное искусство ведь удовлетворяет исконную потребность людей верить в чудеса, вы же сами это только что сказали. Виктор Ерофеев: Это же не чудо, это ловкость рук. Дорогие радиослушатели, это потрясающе. На моих глазах была дырка в купюре, и куда делось это все? Продюсер спрашивает: это настоящие деньги? Амаяк Акопян: Настоящие. Виктор Ерофеев: Что же получается? Вы можете делать деньги? Амаяк Акопян: Конечно. Если этого мало, то этот фокус можно делать 5-6 раз в день. А потом приходит налоговая - и, сами понимаете. Но вот, на что хочу обратить ваше просвещенное внимание. Вы позволите мне рассказать одну чудесную историю. Я был на гастролях в Севастополе. Виктор Ерофеев: Вы часто ездите на гастроли? Амаяк Акопян: Вообще-то я гастролировал в 63-х странах. Можете себя представить, какое количество людей мне пришлось обмануть. Сегодня я здесь, у вас в эфире, с радостью и наслаждением это делаю. Севастополь, город-герой, я работаю в филармонии, сольная программа. Аншлаг. Каждый вечер ко мне приходят за кулисы, берут автографы. Дети, мамы, мальчики, девочки, папы, морские волки, офицеры. Последним в гримерку заходит мальчик в парусиновых белых брючках, свободная рубашка на нем белая, бескозырка, на которой не написано "Моряк. Севастополь. Герой", белые полукеды. Лет 10-ти от роду. Я поворачиваюсь к нему и говорю: "Малыш, тебе автограф? Где расписаться? Хочешь на своей фотографии, на календарике, на плакате?". Он говорит: "Нет, мне не нужен ваш автограф". Я говорю: "Ну, наверное, пришел юный волшебник и хочет показать Амяку Акопяну свое волшебство, свой фокус?". Он говорит: "Это не фокус". Я говорю: "Ну, хорошо, малыш, давай показывай, потому что у меня очень мало времени". Тот, не долго думая, достает рубль, юбилейный рубль с Ильичом, сжимает в кулачок пальцы, поверх кулачка кладет монету, на одной стороне - орел, на другой - решка, подбрасывает ее, она поднимается, словно кузнечик в воздух, она делает сальто-мортале в воздухе, возвращается к нему в ладонь, он накрывает свободной рукой и говорит: "Решка". Поднимает правую и, действительно, на меня смотрит решка. Я говорю: "Ну и что?". Он вновь проделывает ту же манипуляцию, и говорит "Решка". И так 10 раз подряд. Я ему сказал, что я этот фокус в детстве своим мальчишам-кибальчишам и одноклассникам показывал - это препарированная монетка. У нее на обеих сторонах решка. Он отдает монету мне, я ее рассматриваю - на одной стороне - решка, на другой - орел. Он говорит: "А теперь, то же самое вы проделайте, пожалуйста". Я подбрасываю, и каждый раз он угадывает, но уже мне, каждый раз говорит, орел или решка. Виктор Ерофеев: При том, что вы накрываете рукой монетку? Амаяк Акопян: Да. Лоб гения покрылся испариной. Долгое время я не мог прийти в себя. Когда сознание вернулось ко мне, я стал разглядывать монетку и сам себе говорить, что, наверное, туда что-нибудь всадили, она же, наверное, со смещенным центром. Хотя тогда этот трюк работал бы только в руках исполнителя. А он же передал монету мне. Когда я повернулся к мальчику, мальчика и след простыл. Он растворился, как эфемерная оболочка в моей гримерке, и больше я его никогда не видел. Что это такое, как это назвать, зачем приходил этот малыш во всем белом? Это не иллюзия. Не мираж, не сон. Это ангел-хранитель мой ко мне приходил или это херувим-оперативник? Может быть, вы мне ответите, о, премного мною досточтимые друзья? Отец Тимофей Подобедов: Наверное, ваше последнее определение не совсем почтительно по отношению к ангельскому миру. Но если вы, действительно, рассказываете с таким ощущением чуда, то, может быть, и в вашей жизни имела место не иллюзия чуда, а настоящее чудо. Я хотел бы немножко о другом сказать. До тех пор, пока мы говорим о фокусах, об иллюзиях, наверное, это занимательно. Но когда я думаю, что для человека важнее всего... Представьте себе, что у вас есть выбор увидеть удивительный фокус, даже чудо или же на секунду, на несколько мгновений увидеть человека, которого уже нет в этом мире, но который вам дорог. Что вы предпочтете? Наверное, увидеть этого человека. Амаяк Акопян: Я бы многое сегодня отдал, чтобы увидеть своего отца. Отец Тимофей Подобедов: Вот о чем и речь. При том что в то время, когда эти люди с нами, мы это не считаем чудом. И потом, когда эти люди нас покидают, вот тогда мы об этом начинаем жалеть. Именно поэтому чудо носит для нас такой относительный характер. То, что мы не ценим, имея, потом для нас может быть совершенно недоступным. И еще. Церковь, прежде всего, говорит о том, что цель жизни - не чудо, а цель жизни - это деятельная любовь. В Евангелии есть эпизод, очень характерный, на мой взгляд. Когда Христа не приняли в одном из селений, то его ближайшие ученики, Яков и Иоанн, хотели сделать настоящее чудо, они хотели низвести огонь с неба для того, чтобы попалить этих неблагодарных жителей, которые отвергли Христа. И Христос им сказал: "Не знаете вы, какого вы духа". Христос запретил им произвести это чудо, хотя до этого он сам же им и дал эту власть. Они могли бы это сделать. И это, наверное, ответ на вопрос: "Когда место чуду? Для чего чудо может произойти и для чего его хотеть?" Мы все, конечно, будучи взрослыми, остаемся детьми, поэтому то, что вы мне здесь демонстрировали, и то, что рассказывали, - интересно. Виктор Ерофеев: Эта иллюзия чуда, Амаяк правильно сказал, - продолжение нашей детской любви к чуду. Даже наши продюсеры сбежались посмотреть, потому что это весело, это по-детски. Это новое рождение детского мира. Я вижу, как у самого Амаяка горят глаза. Он сам, видимо, в чем-то душа ребенка. Одновременно он дружит с каким-то предельным миром, потому что еще один шаг, и из этого можно делать какие-то вещи, которые могут навредить. Есть большое количество иллюзионистов, которые пугали власти. Кого Сталин приглашал? Он сказал, что нужно выписать пропуск. Он сказал: "Зачем пропуск, я просто приду к вам в кабинет". Это был великий Кио, если я не ошибаюсь. Отец Тимофей Подобедов: Помните у Фейхтвангера браться Лаутензак, которые дурили голову Гитлеру в течение многих лет. Виктор Ерофеев: У меня такое чувство, что мы, все-таки, не дотрагиваемся до серьезной темы черной магии. Человек, который владеет фокусами, он когда-нибудь призывал себе на помощь какие-то колдовские возможности человека? Амаяк Акопян: Лично я нет. Я очень боюсь этого. Отец Тимофей Подобедов: Виктор, на мой взгляд, вы подняли очень важную черту в описании того, о чем мы сейчас говорим. То есть грань. Переходит ли иллюзионист эту грань или, слава Богу, что он не переходит. Виктор Ерофеев: А почему вы боитесь? Амаяк Акопян: Я все-таки истинный христианин, как мне думается. Я верю в то, что чудеса вокруг меня постоянно творятся. Я не имею права. Наверное, какой-то обет дал в свое время. Виктор Ерофеев: А что касается других возможностей? Представлялась ли вам возможность встретиться, общаться, дружить с теми, которые готовы были перейти за эту грань? Амаяк Акопян: Вы знаете, до Кашпировского в 84 году меня засыпали письмами взрослые и дети. Я давал как-то интервью газете "Медицинская правда", где рассказывал о том, что я был на гастролях, где выступал перед больными детьми, и у одного мальчика, который сидел в кресле-каталке, на моем выступлении случилась истерика. Именно тогда, когда я показал элементарные, простые шуточные фокусы. Что нужно было делать в этот момент? Уйти за кулисы или что-то придумать. Я спускаюсь в зрительный зал и начинаю демонстрировать трюки, адресовать этому мальчику. И спустя минуты 2-3 у него исчезли слезы и пропала истерика. Это было на Мальте. И я помню, что мальтийские газеты писали, что приехал российский колдун, который способен творить чудеса. Я рассказал эту историю "Медицинской газете", они ее опубликовали, вырвали из контекста кое-какие фразы. Но, тем не менее, я стал получать письма со всех концов Советского Союза - спасите, помогите. У меня больная мама. У меня больной сын. Как вы меня будете лечить? Вы чародей, волшебник. На расстоянии или меня привезут к вам? Я испугался. Когда по 100-200 писем в день приходит и все просят помощи и именно такой! И пишут еще: "От меня отказались врачи". Я жутко испугался. Со мной была истерика. Я перестал вообще читать эти письма. Наверное, нужно было дать ответ, что-то написать. И каждая моя фраза бы, если бы несла какую-то положительную энергетику, это уже был бы подарок и уже была бы помощь этим людям. Но я испугался, я замкнулся, я захлопнулся внутри себя и побоялся идти на контакт с этими людьми. Виктор Ерофеев: А что такое Кашпировский, на ваш взгляд? Амаяк Акопян: Это великий аферист. Талантливая обтекаемость. Он и ему подобные. Это к разговору, что мы с вами живем в золотой век для шарлатанов и самозванцев. Так же как и это американец, который приезжал в Россию и летал над россиянами в концертном зале "Россия". Летал на 24-х стальных струнах и выдавал себя за великого чародея и кричал, что он человек-легенда. Я до такого еще не докатился. Виктор Ерофеев: Что же нам тогда делать с этой гранью? Отец Тимофей Подобедов: А переступать не нужно эту черту. Виктор Ерофеев: А где эта грань? Отец Тимофей Подобедов: Я думаю, что если вы верующий человек, если вы верите в чудеса, если вы верите в Господа Бога, то он сам подскажет когда, куда и в какой момент нужно пойти и куда нужно заглядывать и куда не нужно. Конечно же, нам очень интересно расшторить эти шторки и взглянуть на великого волшебника, как он дергает эти ниточки, куда меня направит, в какой руке у него волшебная палочка и что он с ней будет дальше делать, как он с ней распорядиться? Виктор Ерофеев: Амаяк, вы нам показали несколько впечатляющих фокусов. А вы могли бы нам рассказать, как это устроено, или это все-таки та тайна, в которую вы не предоставляете возможности войти другим? Амаяк Акопян: Что касается бумаги, которую я рву или протыкаю, то я просто элементарно ту или иную купюру подмениваю. В этом ловкость рук. В жанре иллюзии демонстрируются другие трюки. Популярный трюк - распиливание. Вы все прекрасно знаете. Я рассказал о Гарри Гудини, прозванном королем цепей, у которого были отмычки. Женщину, которую распиливают, ее распиливают лет 300. Садится ассистентка в пустой ящик, поджимает ноги, ящик делится на два отсека, она находится в первом отсеке. В первом отсеке, где она поджала по лягушечьи ноги, находятся ее ноги, руки и голова, а во втором отсеке находятся фальшивые ноги, которые приводит в движение исполнитель-иллюзионист в нужный момент. Отец Тимофей Подобедов: Есть такой известный автор Ян Лествичник, и вот он описывает в своей книге такой случай. У матери умирает ребенок. Она в отчаянии. Что делать? Она христианка. Но она понимает, что, может быть, по ее внутреннему восприятию она недостойна простить Бога : "Воскреси!". Она выбегает на улицу с мертвым ребенком и первую попавшуюся женщину хватает и говорит: "Давай будем вместе молиться". Потому что в Евангелии сказано, что где двое или трое собраны во имя мое, там я посреди, и я исполню любую просьбу. Та говорит: "Я не могу, я блудница". "Не важно, давай будем просить". И огни обе молятся, и по молитве в том числе блудницы ребенок воскресает. Я оставляю за рамками нашего разговора беседу о достоверности. Мы воспринимаем это как письменный источник, который есть. Гораздо важная идея. Любой человек может совершить чудо. Далеко не любой может совершить те интересные вещи, которые нам показал Амаяк. Для этого нужно учиться, иметь талант, семейную традицию. Но чудо, настоящее, доступно каждому, но по силе веры, по вере вашей будет вам. И, как священнику, мне именно этими словами хотелось бы закончить свое выступление. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
